В тёплом летнем воздухе кружил снег. Какая нелепость! Происходящее одновременно было и живописно, и ужасно. Она чувствовала жару и духоту застоялого летнего воздуха. Не было ни ветра, ни малейшего намёка на взбудораженный поток воздуха, а снег падал. Он неспешно кружил, рассыпался, снова склеивались мельчайшие снежинки, и вот так, в непрерывном движении оседал на землю. Когда снежинки дотрагивались до земли, слышался странный очень тихий треск, по неподвижной жаркой атмосфере пробегали искры белого огня, искры белого холода. Но снег не оседал на землю полностью, в миллиметре от поверхности он исчезал. Земля была слишком тёплой, снег таял не долетев до неё, не найдя себе пристанища, он исчезал бесследно. Почему бесследно? Он не превращался в капли дождя, не впитывался в землю. Она так и не узнавала белого снега. Она оставалась всё такой же сухой, жаркой, бесчувственной.
Она стояла на самом краю утёса. Здесь недавно похозяйничал пожар, земля была обуглена, сожжена. Снег, что кружился вокруг, казался теперь не только чудом, непонятной шалостью природы, а словно злой насмешкой над страдалицей землёй. Она сделала шаг вперёд, чуть ближе к краю обрыва. Заглянув вниз, она обнаружила странную вещь, снега там не было, там действительно было настоящее лето. Города, снующие туда-сюда машины, маленькие фигурки на фоне серого асфальта. Но белого пушистого снега там не было. Она сначала не поняла, какие изменения произошли с этим шагом, только лишь почувствовала туманную тревогу. Закрыв глаза, стала прислушиваться к своей душе, но пока та молчала. Может, сейчас она просто не хотела ничего говорить, может, давно умерла. Только вдруг она заметила, что её тело насквозь пронзает боль. Как сотни уколов они вонзались в её кожу, становилось невообразимо холодно. Этот холод окутывал, как гигантский спрут оплетал её тело, не давал сделать ни единого движения. Сердце сжалось. Открыв глаза, она обнаружила, что теперь снежинки, после огненной пляски в горячем воздухе, оседая на её плечах, руках, пальцах, впивались в кожу и оставляли маленькие красные точки на поверхности. Хлопья снега, осевшие на земле, впивались в её пятки, пронизывая холодом ноги. Ей захотелось немного покричать, что бы хоть на каплю ослабить боль. Но рой искрящихся белых мух моментально обжог язык, она лишь сглотнула моментально наполнившую её рот кровь.
Стоять на месте и тихо ждать, когда придёт последняя снежинка, смысла не было. Она сначала пошла, но затем с каждой секундой ускоряя шаг, перешла на быстрый бег. Поднялся ветер, он рвал в клочья её платье, оттягивал расплетавшиеся волосы. А снегопад всё не кончался, казалось, эта боль будет длиться вечно. Уже потеряв всякую надежду, она обессилено упала на землю.
Единственное, что могла сейчас она сделать, это безропотно дождаться конца. Превозмогая боль, нахлынувшую на неё с новой неистовой силой, она прижималась к тёплой, несмотря на вовсю валивший снег, земле. И только теперь, она смогла задуматься, что же, в конце концов, происходит, почему природа настроена так воинственно именно против неё. Этому не было никаких разумных объяснений, мир выворачивался наизнанку, изгоняя её в чёрную бездну. Вокруг стояла беспросветная темнота, и больше ничего. Она перестала чувствовать боль, перестала метаться в поисках поддержки. Всё просто. Мир не желал терпеть её присутствия, по каким то, одному ему ясным причинам, и мир решил изгнать нежелательного жителя. Она вдруг резко почувствовала, что во всей этой тьме, почти не осталось воздуха, быть может, жалкие остатки, что вместе с ней, были вытолкнуты из внутренней стороны того мира. В этот же миг, она осознала, что вполне может вернуться. Только не в силах её прежнего мира, принять обратно человека из изнанки. Если она захочет сохранить свою жизнь, и вернутся на тот склон горы, под мирно идущий снег, то мир не вынесет этого и погибнет. Что ж, значит, выбора нет. Пусть она заплатит собственной смертью за жизнь вселенной. И будет ли это действительно смерть, такая, как её представляют миллионы людей, или же что-то другое, неподвластное разуму.
«Мне совсем не страшно» прошептала она в темноту, надвигающуюся на неё. Звуки потонули в безмолвном мраке. Ну что же, пусть будет так. Нет, она не будет кричать, это бесполезно, не будет посылать проклятия, хотя одно её слово может сейчас погубить сотни миров. Так и не поняв, чем она была так опасна для живущих, она решила принести в жертву свою жизнь.
Закрыв глаза, она рассыпалась на миллиарды крошечных осколков, что беспорядочно полетели куда-то вдаль. Завораживающе звеня и подрагивая неясными искорками, угасающей жизни. Опасность была окончательно устранена…